Неточные совпадения
Ой ласточка! ой глупая!
Не вей гнезда под
берегом,
Под
берегом крутым!
Что день — то прибавляется
Вода в реке: зальет она
Детенышей твоих.
Ой бедная молодушка!
Сноха в дому последняя,
Последняя раба!
Стерпи грозу великую,
Прими побои лишние,
А с глазу неразумного
Младенца не спускай!..
Он видит: Терек своенравный
Крутые роет
берега;
Пред ним парит орел державный,
Стоит олень, склонив рога;
Верблюд лежит в тени утеса,
В лугах несется конь черкеса,
И вкруг кочующих шатров
Пасутся овцы калмыков,
Вдали — кавказские громады:
К ним путь открыт. Пробилась брань
За их естественную грань,
Чрез их опасные преграды;
Брега Арагвы и Куры
Узрели русские шатры.
Рыбачьи лодки, повытащенные на
берег, образовали на белом песке длинный ряд темных килей, напоминающих хребты громадных рыб. Никто не отваживался заняться промыслом в такую погоду. На единственной улице деревушки редко можно было увидеть человека, покинувшего дом; холодный вихрь, несшийся с береговых холмов в пустоту горизонта, делал открытый воздух суровой пыткой. Все трубы Каперны дымились с утра до вечера, трепля дым по
крутым крышам.
Ассоль смутилась; ее напряжение при этих словах Эгля переступило границу испуга. Пустынный морской
берег, тишина, томительное приключение с яхтой, непонятная речь старика с сверкающими глазами, величественность его бороды и волос стали казаться девочке смешением сверхъестественного с действительностью. Сострой теперь Эгль гримасу или закричи что-нибудь — девочка помчалась бы прочь, заплакав и изнемогая от страха. Но Эгль, заметив, как широко раскрылись ее глаза, сделал
крутой вольт.
Ручей из
берегов бьёт мутною водой,
Кипит, ревёт,
крутит нечисту пену в клубы,
Столетние валяет дубы,
Лишь трески слышны вдалеке...
Шкуна «Восток», с своим, как стрелы, тонким и стройным рангоутом, покачивалась, стоя на якоре, между
крутыми, но зелеными
берегами Амура, а мы гуляли по прибрежному песку, чертили на нем прутиком фигуры, лениво посматривали на шкуну и праздно ждали, когда скажут нам трогаться в путь, сделать последний шаг огромного пройденного пути: остается всего каких-нибудь пятьсот верст до Аяна, первого пристанища на
берегах Сибири.
А бухта отличная: на
берегу видна деревня и ряд террас, обработанных до последней крайности, до самых вершин утесов и вплоть до
крутых обрывов к морю, где уже одни каменья стоймя опускаются в океан и где никакая дикая коза не влезет туда.
Матросы, как мухи, тесной кучкой сидят на вантах, тянут,
крутят веревки, колотят деревянными молотками. Все это делается не так, как бы делалось стоя на якоре. Невозможно: после бури идет сильная зыбь, качка, хотя и не прежняя, все продолжается. До
берега еще добрых 500 миль, то есть 875 верст.
После обеда я смотрел на
берега, мимо которых мы шли:
крутые, обрывистые скалы, все из базальта, громадами теснятся одна над другой.
Сегодня я ночевал на Ноктуйской станции; это центр жительства золотоприискателей. Тут и дорога получше, и все живее, потому что много проезжих. Лена делается уже; в ином месте и версты нет, только здесь выдался плес, версты в две.
Берега,
крутые оба, сплошь покрыты лесом.
По крайней мере со мной, а с вами, конечно, и подавно, всегда так было: когда фальшивые и ненормальные явления и ощущения освобождали душу хоть на время от своего ига, когда глаза, привыкшие к стройности улиц и зданий, на минуту, случайно, падали на первый болотный луг, на
крутой обрыв
берега, всматривались в чащу соснового леса с песчаной почвой, — как полюбишь каждую кочку, песчаный косогор и поросшую мелким кустарником рытвину!
В самом деле, мы входили в широкие ворота гладкого бассейна, обставленного
крутыми, точно обрубленными
берегами, поросшими непроницаемым для взгляда мелким лесом — сосен, берез, пихты, лиственницы.
Внизу, под пригорком, река Лалетинка делала широкий выгиб, подмывая
крутой песчаный
берег, поросший молодым сосняком; на широком и низком мысу высыпало около сотни крестьянских изб, точно все они сушились на солнечном пригреве.
По сторонам высились
крутые горы, они обрывались в долину утесами. Обходить их было нельзя. Это отняло бы у нас много времени и затянуло бы путь лишних дня на четыре, что при ограниченности наших запасов продовольствия было совершенно нежелательно. Мы с Дерсу решили идти напрямик в надежде, что за утесами будет открытая долина. Вскоре нам пришлось убедиться в противном: впереди опять были скалы, и опять пришлось переходить с одного
берега на другой.
Западный склон Сихотэ-Алиня пологий, но
круче, чем в истоках Арму. За перевалом сразу начинается лес, состоящий из ели, пихты и лиственницы. По
берегам речек растут береза с желтой мохнатой корой, горный клен и ольха.
Горы на левой стороне ее
крутые, на правой — пологие и состоят из полевошпатового порфира. Около устья, у подножия речных террас, можно наблюдать выходы мелкозернистого гранита, который в обнажениях превращался в дресвяник. Тропа идет сначала с правой стороны реки, потом около скалы Янтун-Лаза переходит на левый
берег и отсюда взбирается на перевал высотой в 160 м.
Но и жестокосердый итальянец не избег своей участи: «волны выкинули гречанкино тело на
берег крутой» именно в том месте, где жил итальянец младой.
Реки, которою грозил мне Пашковский, в окно не было видно, но за обрезом горы чувствовался спуск, а дальше —
крутой подъем противоположного
берега…
Пасмурное небо, море, на котором не видать ни одного паруса, и
крутой глинистый
берег были суровы; глухо и печально шумели волны.
Собака не решалась броситься с
крутого, высокого, снежного
берега в речку; я приходил в отчаяние, но умное животное обежало на мост за полверсты, поймало и принесло мне бекаса, не помяв ни одного пера…
Кожин сам отворил и провел гостя не в избу, а в огород, где под березой, на самом
берегу озера, устроена была небольшая беседка. Мыльников даже обомлел, когда Кожин без всяких разговоров вытащил из кармана бутылку с водкой. Вот это называется ударить человека прямо между глаз… Да и место очень уж было хорошее.
Берег спускался
крутым откосом, а за ним расстилалось озеро, горевшее на солнце, как расплавленное. У самой воды стояла каменная кожевня, в которой летом работы было совсем мало.
Один из господских домов, построенный на
крутом, обрывистом
берегу реки, принадлежит вдове камергера Мерева, а другой, утопающий в зелени сада, разросшегося на роскошной почве лугового
берега реки Рыбницы, кавалерийскому полковнику и местному уездному предводителю дворянства, Егору Николаевичу Бахареву.
Берег, на котором стоял город, был еще несколько
круче, а противоположный
берег уже почти совсем отлог, и с него непосредственно начиналась огромная, кажется, только в одной просторной России возможная, пойменная луговина.
В каждой комнате, чуть ли не в каждом окне, были у меня замечены особенные предметы или места, по которым я производил мои наблюдения: из новой горницы, то есть из нашей спальни, с одной стороны виднелась Челяевская гора, оголявшая постепенно свой
крутой и круглый взлобок, с другой — часть реки давно растаявшего Бугуруслана с противоположным
берегом; из гостиной чернелись проталины на Кудринской горе, особенно около круглого родникового озера, в котором мочили конопли; из залы стекленелась лужа воды, подтоплявшая грачовую рощу; из бабушкиной и тетушкиной горницы видно было гумно на высокой горе и множество сурчин по ней, которые с каждым днем освобождались от снега.
Потом мы поднялись на довольно
крутой пригорок, на ровной поверхности которого стояло несколько новых и старых недостроенных изб; налево виднелись длинная полоса воды, озеро Киишки и противоположный
берег, довольно возвышенный, а прямо против нас лежала разбросанная большая татарская деревня так называемых «мещеряков».
Заозерный завод, раскидавший свои домики по
берегу озера, был самым красивым в Кукарском округе. Ряды крепких изб облепили низкий
берег в несколько рядов; крайние стояли совсем в лесу. Выдавшийся в средине озера
крутой и лесистый мыс образовал широкий залив; в глубине озера зелеными пятнами выделялись три острова. Обступившие кругом лесистые горы образовали рельефную зеленую раму. Рассыпной Камень лежал массивной синевато-зеленой глыбой на противоположном
берегу, как отдыхавший великан.
Его составляли небольшой, заросший с краев прудик, сейчас же за ним
крутая гора вверх, поросшая огромными старыми деревьями и кустами, часто перемешивающими свою разнообразную зелень, и перекинутая над прудом, у начала горы, старая береза, которая, держась частью своих толстых корней в влажном
береге пруда, макушкой оперлась на высокую, стройную осину и повесила кудрявые ветви над гладкой поверхностью пруда, отражавшего в себе эти висящие ветки и окружавшую зелень.
— Глумов! да неужто же ты не помнишь? еще мы с тобой соперничали: ты утверждал, что вече происходило при солнечном восходе, а я — что при солнечном закате? А"
крутые берега Волхова, медленно катившего мутные волны…"помнишь? А"золотой Рюриков шелом, на котором, играя, преломлялись лучи солнца"? Еще Аверкиев, изображая смерть Гостомысла, написал:"слезы тихо струились по челу его…" — неужто не помнишь?
Разбивая везде враждебные племена, перетаскивая суда из реки в реку, они добрались до
берегов Иртыша, где разбили и взяли в плен главного воеводу сибирского, Маметкула, и овладели городом Сибирью на высоком и
крутом обрыве Иртыша.
Однажды, темною порою,
По камням
берегом крутымНаш витязь ехал над рекою.
Есть предание, что всякий раз, когда бунтовщики намеревались переправиться через Белую, чтоб завладеть беззащитным городом, им казалось, что множество войска выступало на
крутой противуположный
берег реки и что какой-то седой старик, с копьем и крестом в руке, на белой, как снег, лошади предводительствовал войском.
При вытаскивании крупной рыбы без сачка, увидев и услышав ее, надобно подводить к
берегу, особенно
крутому, в таком положении, чтобы голова рыбы и верхняя часть туловища были наружи и приподняты кверху: само собою разумеется, что это можно сделать с толстой крепкой лесою, в противном случае надобно долго водить рыбу сначала в воде, потом на поверхности и подтаскивать ее к
берегу очень бережно, не приподымая уже головы рыбьей кверху, и потом взять ее рукою, но непременно в воде.
Берег был
крутой, я удил без товарища и принужденным нашелся выкинуть щуку (в полтора фунта) на довольно высокий
берег.
Рыба жмется обыкновенно ко дну, к
берегам, особенно
крутым, где течение потише.
С той точки, где стоял Аким, дом рыбака заслонялся
крутыми выступами
берега.
Сквозь густеющие сумерки он ясно различал верхушки ветел, орешника и ольхи, которые выступали из-за
крутого, но покуда еще скрытого
берега озера.
А подо мною речные извилины,
Каменный
берег с грозящими
кручами,
Гнездятся в зарослях совы да филины,
Дремлют в оврагах норами барсучьими…
Быстро несется вниз по течению красивый и сильный «Ермак», буксирный пароход купца Гордеева, и по оба бока его медленно движутся навстречу ему
берега Волги, — левый, весь облитый солнцем, стелется вплоть до края небес, как пышный, зеленый ковер, а правый взмахнул к небу
кручи свои, поросшие лесом, и замер в суровом покое.
Барка делает благополучно
крутой поворот и с увеличивающейся скоростью плывет вперед, оставляя
берег, усыпанный народом. Кажется в первую минуту, что плывет не барка, а самые
берега вместе с горами, лесом, пристанью, караванной конторой и этими людьми, которые с каждым мгновением делаются все меньше и меньше.
Барка быстро плыла в зеленых
берегах, вернее,
берега бежали мимо нас, развертываясь причудливой цепью бесконечных гор,
крутых утесов и глубоких логов. Это было глухое царство настоящей северной ели, которая лепилась по самым
крутым обрывам, цеплялась корнями по уступам скал и образовала сплошные массы по дну логов, точно там стояло стройными рядами целое войско могучих зеленых великанов.
Дремлет темный лес на
берегу, дремлет пристань с своими избушками на
крутом угоре, дремлет все кругом под наплывом весенних грез.
Напротив селения правый
берег Чусовой поднимается
крутым каменистым гребнем, течение суживается, образуя очень опасный Кашкинский перебор.
Под селом Вереи, которое стоит на
крутом правом
берегу, наша барка неожиданно села на огрудок благодаря тому, что дорогу нам загородила другая барка, которая здесь сидела уже второй день. Сплавщики обеих барок ругнули друг друга при таком благоприятном случае, но одной бранью омелевшей барки не снимешь. Порша особенно неистовствовал и даже плевал в сплавщика соседней барки, выкрикивая тончайшим фальцетом...
Из встречавшихся по пути селений больше других были пристани Межевая Утка и Кашка. Первая раскинулась на
крутом правом
берегу Чусовой красивым рядом бревенчатых изб, а пониже видна была гавань с караванной конторой и магазинами, как на Каменке. Два-три дома в два этажа с мезонинами и зелеными крышами выделялись из общей массы мужицких построек; очевидно, это были купеческие хоромины.
Барка за баркой потянулись в реку; при выходе из шлюза нужно было сейчас же делать
крутой поворот, чтобы струей, выпущенной из шлюза, не выкинуло барку на другой
берег, — и пятьдесят человек бурлаков работали из последних сил, побрасывая тяжелые потеси, [Потеси — большие весла, служащие для управления барками.
Если сплавщик побоится Печки и пройдет подальше от каменного выступа, каким он упирается в реку, барка неминуемо попадет на Высокий, потому что он стоит на противоположном
берегу, в
крутом привале, куда сносит барку речной струей.
Кругом лес; напротив, через реку,
крутой лесистый
берег.
Кыновский завод засел в глубокой каменистой лощине на левом
берегу, где Чусовая делает
крутой поворот.
Каменка, одна из нижних чусовских пристаней, раскинула свои полтораста бревенчатых изб по
крутому правому
берегу в углу, который образовала с Чусовой бойкая горная речка Каменка.
— Чё-ино! Самая такá
круча, что ей бы сломаться надо… Э-эх, а чалки-те опять никто не отвязал! — кончает Тюлин с тою же унылой укоризной и лениво ступает на
берег, чтоб отвязать чалки. — Ну, загребывай, проходящий, загребывай, не спи!